olga, 40 - 24 октября 2011 18:55

[SIZE=+1]3

Проснувшись, они долго лежали обнявшись.То у него, то у нее было желание поцеловать лежащего рядом, погладить руки,шею, грудь. Наконец, он спросил ее, не имя в виду ничего дурного, непредполагая, что последует за этим вопросом:
– Чем ты занимаешься, Екатерина? Мызнакомы с тобой уже несколько месяцев, а я этого не знаю!
– Ну, вот, началось, – в сердцах сказалаона, поднялась и расплакалась. –Зачемэто случилось именно сейчас. Я ждала этот вопрос с ужасом и думала, только быне сегодня. Как мне было хорошо. Это был самый лучший день в моей жизни,Несчастная я!
– А, что такое?
– Дорогой мой! Я впервые в жизни люблю! Ипоэтому не буду ничего от тебя таить, все равно ты об этом узнаешь, такие вещискрыть нельзя. С какого-то момента мне пришлось жить тяжелой, отвратительной жизнью:есть такие ужасные слова: я продаю себя. Произошло это три года назад от голодаи нищеты. Когда неожиданно умер отец, мы трое – мать, младшая сестра, и яостались без средств и, буквально, голодали. Моя подруга, Ирина предложила мнеэто, она сама уже год этим занималась. Она сказала мне, что за пустяковое деломожно зарабатывать большие деньги. Я была тогда еще девицей, мне не было и 18лет. Я согласилась, потому что некуда было деться. Ей удалось найти богатогомужика, и она продала ему мою девственность за тысячу зеленых. Вот так этопроизошло. Помнишь, когда я не поехала с тобой в Красный Лиман, я была склиентом. Но, уже тогда ты мне нравился. И так с каждой встречей я все больше ибольше к тебе привязывалась, а потом поняла, что люблю тебя. В ноябре и декабреу меня никого не было. Я уже не могла это делать из-за тебя и с ужасом думала,что будет, когда ты все узнаешь. Я ждала, что это произойдет со дня на день.Ведь Сергей обо всем догадался и сказал мне об этом, а, может быть, ему об этомрассказала Ира. Я его упросила не говорить тебе ничего. Он согласился, но сусловием, что я тебе сама все расскажу. Теперь ты это знаешь.
Он лежал и весь окаменел, не зная, чтосказать и что делать. А она, вытерев слезы, продолжала:
– Я понимаю, что тебе не пара. А я, ведь,школу закончила с золотой медалью, была чистой и наивной девочкой. До того какэто произошло, даже ни с кем толком не встречалась.
И, глянув на Анатолия, Катя грустнопроизнесла:
– Потвоему настроению, чувствую, что мы с тобой доживаем последние наши минуты.
– Я ничего не понимаю. Мне нужно как-топережить это, – с горечью произнес он. – Я пока не знаю, что мне делать послевсего услышанного. Давай помолчим. Думаю, что нам нужно уже вставать. Ты естьхочешь? Я хочу выпить.
– Если ты выпьешь, то до вечера мы несможем воспользоваться твоей машиной. Ты думал об этом? – она все надеялась,что они останутся там еще на одну ночь.
– Думал, думал…
Они завтракали и перебрасывалисьодносложными репликами: «Передай, пожалуйста, соль», «хлеб тебе нужен?»,«налить вина?», «ты будешь гуся?» итомуподобным. Так прошел день. Она была очень предупредительной, пыталась поправитьнастроение, но происходило это как-то жалко и неуклюже. Он еще раз зажег камин,они грелись возле него и пробовали в нем печь картошку. О прошедшем ничего неговорили. К вечеру он сказал:
– Поедем, наверное.
Одеваясь, она расплакалась, причемжалобно, как плачут только дети. Он ее хотел утешить, но слова так и осталисьне сказанными, да их у него почти не было. О чем говорить? Обнимать ее тожебыло как-то неуместно. Он сел возле камина и смотрел на затухающие угли, покаона не успокоилась.

4

Они не виделись месяц. Она не звонила,полагая, что это должен делать он. А у него не было сил набрать номер еетелефона. Потом позвонила ее младшая сестра и сказала, что ей нужно по просьбеКати с ним поговорить. Сестра ее пришла. Это была брюнетка и совсем не похожаяна Катю. Она сказала:
– Меня зовут Ольгой. Рассказываю, слово вслово, как меня просила Катя. Ей, какой-то гад из мести подбросил наркоту и стукнулментам, Катю с нею поймали. Началось дело, она хотела откупиться, но заломилитакую цену, что у нее таких денег не оказалось. Тогда она решила лечь вбольницу. У нее тяжелый гастрит и он может сойти за язву желудка. Договорилась,но ей не хватает штуки баксов. Она просит Вас, одолжить ей, ведь речь идет ожизни и смерти.
–А где она лежит? Я бы еепроведал.
– Она просила не делать этого, потому чтоплохо выглядит. Очень просила. Сказала мне, что пусть он, то есть Вы, запомнитеее такой, какой она была на Новый год. Как она Вас любит!
– Это она тоже просила мне передать? –неловко съязвил раздраженный известием Анатолий Петрович.
– Нет, это я уже от себя – смутиласьОльга.
Деньги он, разумеется, дал. Позже онпробовал звонить, но ее телефон не отвечал.
Он часто думал о Кате, о нелегкой судьбемолоденькой женщины, и чувствовал, что жизнь ее поставила в условия, которыебыли ей чужды. Ему вспомнилась новелла Ги де Мопассана «На водах», где великийфранцузский писатель говорит словами главного героя: «Судьба часто совершает ошибки! Сколько порядочныхженщин родилось на свет, чтобы бытькокотками, и они доказывают это на каждом шагу. Сколько других родилось, чтобыбыть порядочными…»И Катя,может быть больше, чем кто бы то ни было. Нообстоятельства часто намного сильнее нас.
И все же эти мысли не приносили емууспокоения, оставалась нечто вроде червоточины, какая-то несообразность была вовсем этом.Один вопрос мучил его особенно, он возвращался к нему и все время думал, думалдо боли в висках: «Как же так? Как после всего того, что было между ними, онавновь смогла вернуться к прежней жизни?» Это так и осталось загадкой…[/SIZE]

• 
• 
•