Сталкер, 61 - 12 ноября 2011 19:06

Иногда он приводил к себе женщину и запирался с ней.
Он пил, оглушая себя, женщина садилась против него, охорашиваясь и оголяя локти.
Снимала шляпу с цветными, красивыми перьями, трепала его по щеке и говорила:
- Давай чокнемся. Ты, душечка, сердитый? Отчего так?
Но он молчал, а женщина смеялась преувеличенно громко, думая, что не нравится ему. Садилась к нему на колени и двигалась телом, стараясь зажечь кровь. Наливала ему и себе, он пил и слушал, как падают за окном дождевые капли.
Потом он брал ее за руки и долго молча целовал их. Она сидела тихо, но вдруг, вырываясь, вскрикивала обиженным, визгливым голосом:
- Вот дурак!
- Не нужно... - бормотал он, качая головой, полной кошмарного бреда. -
Не нужно. Разве ты - она?
Шли минуты, часы; женщина, пьянея, прижималась к нему все крепче и болтала без умолку, хохоча, вскидывая вверх толстые ноги в ажурных чулках.
Он становился перед ней на колени и просил робким, умоляющим шепотом:
- Погладь меня... Ну, погладь же... Приласкай... Крепче, крепче обними
меня. Вот так. Еще крепче. Милый я, - милый, да?..
Кто-то гасил свет: темнота обнимала их, и в темноте он покрывал голое,
горячее тело поцелуями, безумными и нежными, как счастье. Прижимался к ней.
Терся лицом о лицо, трепеща от тоски и боли. Зарывал лицо в темные, пахучие волосы и думал, что это она, его возлюбленная, его радость.
Ночь шла, и ширилась, и закрывала стыдливым покровом опустошенную душу пьяного человека, и несла отдых красивой, продажной женщине. И снова розовый рассвет придвигал сонное лицо свое к занавескам, одевая мертвенным светом спящих людей.
День идет равнодушный и шумный. День за днем рождается и умирает, но нет ЕЕ. Но нет того человека, ТОЙ Женщины./А.Грин."Она"/

• 
• 
•