Пишу письмо директору Тырнета, Поскольку боле некому писать – Сан Саныч, председатель сельсовета, Нам рассказал, что места лучше нету, Где можно баб приличных отыскать. «Живём мы в самой заднице России (зачёркнуто)... в колхозе «Урожай», Нет наших мест привольней и красивей, Ворчливей бабок и детей сопливей (зачёркнуто)... не жизнь, а просто рай! Село большое и живём богато (сломалась ручка, дальше карандаш) - Вот только баб в колхозе маловато, А те, что есть (затёрто, было матом), Не красят окружающий пейзаж. Ну, вот, к примеру, Зинка-продавщица – Кровь с коньяком, а толку ни на грош, Сломала Ваське руку и ключицу За то, что ущипнул за ягодицу. Её погладь - костей не соберёшь! Ничуть не лучше Танька Иванова (Сидит в библиотеке, аки мышь). Та как начнёт цитировать Толстого – Повеситься охота, право слово, С такою поневоле захрапишь. А баба Клава, старая мартышка, В халате женском местный аксакал? Недавно кочергой огрела Мишку За то, что пошутить хотел парнишка И к заду ей мочалку привязал! Её соседка, бабушка Полина, Что варит первоклассный самогон, Такая б... (зачёркнуто) скотина, В долг не нальёт стакан (хоть половину!)... Да разве енто жизнь, едрён батон?! Мы просим вас, директора Тырнета - Пришлите хоть на время тёлок (дам)! Обидно, блин, к концу подходит лето, Компутеров у нас в колхозе нету - Что ж, пропадать достойным господам?! Вон Генка, мужичок вполне приличный, При волосах и прочем барахле, Иван Кузьмич – местами симпатичный, А у Санька - костюмчик заграничный, И я - не из последних на селе. Пришлите, просим (адресок чуть ниже): Пижону Генке – Мэрилин Монру, Саньку – Марину Влади из Парижу, Ивану Кузьмичу (он любит рыжих) – Николу Кидман, ну, а мне – Варум. Не думайте, что хочем на халяву – Вам яблоков наклали два мешка. Примите нашу слёзную заяву! Хоть бабы – подлость жизни и отрава, Без них нам (перечёркнуто) тоска!» ... Пишу опять директору Тырнета (Уже послал пять писем заказных!). «Заявок много, значицца, на лето» - Сказал нам председатель сельсовета... «Пришлите баб! (зачёркнуто)... Любых!»
