Множество мелких уколов могут быть опаснее одного большого укуса. При настоящем положении дел в мире нужно осознать эту истину. Люди не замечают многих каждодневных опасностей. Приходится под всеми символами напоминать, что главное разложение происходит от самих людей. Невозможно уговорить не ссорится, хотя бы временно. Не именем высшей философии, но по причине телесного спасения. Мы призываем к осторожности. Не нужно думать, что и в древности бывали периоды смуты. Их невозможно сравнивать с мировой смутой, теперь происходящей. Тогда учавствовали десятки тысяч, но теперь сотни миллионов. Представьте себе разницу сил эманаций. Каждый окружён невидимыми участниками, и таких сейчас мириады. Не будем пытаться исчислять множество, привлечённых к земной сфере. Но подумаем, сколько невидимых уколов происходит. Нужно понять, что добрые воины не всегда могут немедленно поразить тёмные легионы, нужно соблюдать много условий. И земных, и надземных. Не удивляйтесь, что сотрудничество людей имеет такое космическое значение. Лик человека творится человечеством, но если человечество покажет дружную гримасу, то какой же лик человечества получится. При основных потрясениях могут выявляться чувства самоотвержения или героизма. Но при гниении происходит истечение сил бесполезно. Утверждаю, что худшая часть Армагеддона заключается в разложении организмов. При сильных столкновениях и руководство может быть усилено. Но что же может быть сделано при усилении гангрены. Так люди сами способствуют разложению планеты. Они предпочитают полумеры или, вернее, четверть меры, чтобы не изменить сложившегося положения. Не следует всё приписывать силам тьмы, иначе они покажутся гигантами. Не лучше ли проверить, что именно отвергается человечеством и что ему представляется особенно милым. Разделим по этой грани науку, философию, искусство и физическую культуру и убедимся, как деление покажет болезнь человечества. Каждое отрицание рассмотрим, чтобы убедиться, что самые позорные причины слагают наиболее отвратительные отступления. Невозможно представить борьбу за свет, основанную на уступках тьме. Мыслитель уже давно понимал красоту как благо.
Главное преуспеяние заключается в согласии об основах. Что может быть хуже сборища людей, знающих ритмы слова и числа, но не согласных об основах. Мы особенно останавливаемся на основах жизни. Ибо без осознания их всё остальное делается не только ненужным, но и даже вредным. Мы вовсе не радуемся, когда слышим, что кто-то заучил тысячу ритуальных слов. Наоборот, можно беспокоится, что он начинает твердить заученные слова и нежданно получит мощный ритм, который разрушит его. Сурово мы осуждаем такое легкомыслие. Именно можно переранить других, если начать твердить ритуальные слова, не будучи согласными об основах. Мы достаточно говорили о единении. Под ним мы прежде всего разумели согласие об основах. Можно поднять одновременно клятвенные руки, но сущность может быть противоположна. Такое единовременное явление нельзя назвать единением. Оно лишь порождает смущение атмосферы. Мыслитель постоянно говорил о гармонии в музыке, он полагал, что это познание поможет гармонии в жизни.
