Архiв_Боннi, 97 - 13 ноября 2007 19:11

«Доченька моя. Я пишу тебе это, потому как нас осталось так мало, и все люди, выше описанные уйдут в историю с моей смертью. А учитывая многие обстоятельства, которые ты позже поймёшь, случиться такое может в самое ближайшее время. Так что я хочу поделиться с тобой немного своими воспоминаниями. Не столь официально как мемуары, но как живой обыйденный текст – как письмо.
Так что не грусти, не скучай без меня, а читай меня с улыбкой, так как письмо это ты получишь видимо, когда меня уже с тобой не будет…
И так, я родился и вырос в городе Брест-Литовске. Отец мой как и его отец был врачом. Имел частную практику в элитных домах, и жил очень не плохо. Имел свой 2х этажный дом в центре города. Капитал и жизнь довольно размеренную. Семья у нас была большая – мать моя – была пианисткой - девичестве Н…
У меня было 2 брата и 2 сестры. Все старшие и один брат младше меня. Я и мой старший брат решили не продолжать дело отца и вместо врачебной практике учились в кадетском учебном заведении. Посещали балы положенные нам по происхождению. Сёстры наши тоже учились.. и тоже посещали балы. И вот помню как-то раз – моей сестре не сшили к сроку бальное платье – а она должна была знакомиться со своим женихом – очень знатным человеком – сестра плакала и всё кажется было не поправимо сорвано. А я как раз читал книгу про «сари» - про индийские платья которые закручивают из отреза ткани – и крепят узлами и булавками. Платье – «на один раз!» мы послали слугу за прекрасным отрезом и я мастерил сестре – платье! Прямо на ней! По книге! Платье вышло шикарное… она покорила всех своей красотой! И все были ошеломлены! Никто и не знал – что это я был её портным на час! Радзевилл сделал ей долгожданное предложение…
Старший мой брат был офицером в чинах, и во времена смутьяницы примкнул к немецкой партии и по всей видимости стал потом фашистом! Так что сначала богатство мужа сестры спасло нас от гибели в эти страшные времена = а потом брат старший не выдал свою мать и сестёр и укрыл их от расправы…
Судьбу младшего брата не знаю, но думаю он скорее чем остальные мог остаться в живых. Отец умер. А я попал в русскую армию! И воевал в 1 мировую за Россию! Попал в Петербург. Тут то мне и попалась та самая цыганка. Я человек образованный и серьёзный. Знаешь меня, что я не бахвал и не шутник, хотя полякам это свойственно – «расшитый золотом мундир, но нет денег на белье, сапоги не чинены и нет перчаток!»
Я не таков. Дом и семья – были для меня всё! И отцовскую книгу «Огнём, мечём», я пронёс с собой и сохранил всю войну… так что, когда мне цыганка нагадала, – что я никогда не увижу больше свою семью, что женюсь на русской и навсегда останусь в России, я просто посмеялся.
И представь же себе ещё и смерть мне предсказала – цифра 42 – если переживу её – то буду жить долго и счастливо…
Но мне уже исполнилось 42 года. Я помнишь – тяжко заболел и с трудом выжил. Так что всё должно быть вроде хорошо. Но уж слишком сбылось предсказание и у меня есть не добрые предчувствия, вот и решил тебе всё понемногу записать, для памяти.
Итак – всё сбылось – я после 1ой мировой остался в России, женился на твоей маме, а вестей от семьи не было… я писал, пытался узнать о них – но в Польше сама знаешь, как было горячо. Уехать просто так было опасно – не зная – жив ли кто, цел ли дом… а у меня уже была ты и твоя мама. Если б я был один – я бы рискнул, а вами рисковать не мог. А мне пришёл ответ – что 3 человека в Брест Литовске подтверждают мою личность и я могу выехать без права возврата. Но кто они? Может это наши слуги – мне не сказали.. И мама твоя была против… Так я навсегда потерял свою семью…
Эти листы она – его дочка вложила в ту самую книгу, которую он пронёс через всю 1ую мировую…
В войну с Германией он был красным офицером и был убит в битве под Петергофом – повешен…Хотя эта участь была лучшей для него. Так как службы часто его вызывали, были допросы, подозрения, и если б он выжил, то точно был бы посажен в лагеря как иностранный шпион. Потому как и после смерти его, дочь его и жену ещё долго держали под присмотром…
Ему было 42 года… 42! И это сущая правда! цифра 42 оказалась для него решающей. За 2 дня до смерти он отправил в письме свой католический крестик – он хранится как положено и по сю пору.
Она очень любила отца и много лет спустя. Когда железный занавес стал ослабевать стала искать его семью. Пришёл ответ – несколько человек с такой фамилией жили в Варшаве. А однофамильцев у них быть не могло… Жалованная была фамилия у них… Но кто такие, кем приходятся… А муж её был на высокой должности в партии и она не смея его подвести прекратила поиски.
Портрет пана Здислава не пропал. Цел его крестик, цела его табакерка, его книга из отчима дома, а значит он жив.. и его помнят. Хотя и нет могилы, где можно было бы ему поклониться.
Тут её рука прерывается – явно слёзы ей мешали – и дальше она говорит о предсказания и их значимости для её рода……»

• 
• 
•