Nick, 70 - 8 апреля 2008 19:09

Дело Вальяно. Или. Закон порождающий беззаконие. Или. Как законодатели и законоисполнители разрушали Российскую империю.
---------
"Вытянувшись, Пассовер крикнул:
- Грош цена слову прокурора!"
----------

Частенько чиновники, услышав призывный гудок парохода, встречали в порту скромного молодого человека с черными усиками и изящной курчавившейся бородкой. Молодой человек угодливо раскланивался, снимая за несколько шагов соломенную шляпу-панаму, и любезно откликался на любую речь: французскую, итальянскую, греческую, турецкую. Это был Вальяно, портовый маклер, рыскающий с утра до вечера по накаленным от летнего жара плитам набережной в поисках покупателя, товара и продавца - все равно! - лишь бы заработать "комиссию".
Потом, как-то вдруг, неожиданно и загадочно, Вальяно превратился из суетливого комиссионера а солидного купца. В его адрес стали приходить морем небольшие партии духов из Франции, маслин и прованского масла из Греции ("барабанского", как его здесь называли). Вальяно потолстел и стал медлителен в речи и в походке. При встрече с ним таможенные кланялись первыми.
А еще немного позже получилось так, что имя Вальяно стало значиться чаще других в морских коносаментах. Поставщики слали ему грузы уже целыми пароходами и баржами.
Вальяно сказочно быстро богател, но никто очень долго не мог понять, каков источник его богатства.
А когда это стало ясным, Вальяно был так богат, что уже не боялся разоблачений.
И до Вальяно были крупные контрабандисты. Они ввозили шелка и пряности в чемоданах с двойным дном, в бутылях с фальшивым ярлыком, даже в головных уборах.
Но Вальяно был контрабандистом особого рода: он ввозил запрещенные товары целыми пароходами вовсе не для того, чтобы их продать, обойдя запрет, а для того, чтобы потопить на самом законном основании.
--------
ДЕЛО ТАГАНРОГСКОЙ ТАМОЖНИ
Контрабандистские уловки Марка Вальяно
Михаил Гавлин
В ОДНОМ из ранних рассказов Антона Чехова между двумя пассажирами поезда происходит такой диалог: "Сосед, сигарочку не угодно ли? - Меrci... Великолепная сигара. Почем такие за десяток? - Право, не знаю, но думаю, что из дорогих... гаванна ведь!.. - Какая у вас массивная брелока! - Мда... триста рубликов-с! Теперь, знаете ли, недурно бы после этой сигары рейнского выпить... Шлос-Иоаганнисберга, что ли, номер восемьдесят пять с половиной, десятирублевый... А? - Извините, пожалуйста, за нескромный вопрос: вы, вероятно, принадлежите к здешним крупным землевладельцам, или вы... банкир? - Не-ет, какой банкир! Я пакгаузный надзиратель W-й таможни..."
В этом фельетоне писатель имел в виду таможню своего родного города Таганрога, на которой были вскрыты в те годы крупные злоупотребления таможенных служащих. В начале 80-х гг. ХIХ в. страницы многих столичных газет были заполнены сообщениями о "Деле Марка Вальяно". Так называли дело о крупных аферах, связанных со взяточничеством и уклонением от налогов в таганрогском порту на юге России. Писали об этом позднее и французские газеты "Фигаро" и "Матэн". Начало дела было положено известиями о злоупотреблениях в таганрогской таможне, дошедшими до Министерства финансов. Таганрог в конце прошлого столетия вел большую торговлю с иностранными государствами. Вывозилась главным образом пшеница, а ввозились экзотические заморские товары: вина, шелка, кофе в зернах, прованское масло, маслины, духи. Обороты этого морского порта были по тем временам весьма значительными. В город для проверки слухов был прислан с ревизией полковник Озеровский. Первые же осмотры убедили ревизора, что дела ведутся сомнительно. Появление ревизора переполошило как крупных торговцев, так и чиновный люд Таганрога. Все, кто был замешан в сомнительных операциях, стали быстро прятать концы в воду. Крупные конторы засылали своих некоторых служащих как можно дальше. Дело дошло даже до того, что один серьезный свидетель из досмотрщиков портовой таможни скоропостижно скончался.
-------
ссылки:
http://www.litpedia.ru
http://www.orator.biz/?s=41&d_id=265
http://www.library.taganrog.ru/res/book/bibliograficheskie_ukazateli/UKAS.html
http://werawolw.narod.ru/culture/literature/CliteraturaZvancev.htm
http://feb-web.ru/feb/chekhov/texts/sp0/sp1/sp1-547-.htm
http://mnk.by.ru/index-15.htm
http://www.library.taganrog.ru/history/historylibraryoftaganrog/historylibraryoftaganrog.html
http://rap80-82.cn/41.htm
http://architecture.artyx.ru/books/item/f00/s00/z0000005/st023.shtml
http://rostov-region.ru/books/item/f00/s00/z0000012/st003.shtml
http://www.primalis.ru/prima/Tamozny_daet_dobro_.html
http://narovol.narod.ru/Person/bogoraztanbio.htm
http://www.my-chekhov.com/ru/proizved/360b.shtml
http://ru.wikipedia.org/
http://www.ourt.ru/rubrika2.php?row_id=357
http://www.orator.biz/?s=41&d_id=121
http://tiamsy.livejournal.com/33045.html
http://www.yemets.com.ua/articles/lawyers/34.php
http://feb-web.ru/feb/chekhov/texts/sp0/sp4/SP4-453-.htm?cmd=0&hash=В_ВАГОНЕ
http://tst-control.narod.ru/otk2_4.htm
http://old.taganrog.ru/culture/truestories/valiano.shtml
F:\Job\From_Internet\2008_04_08_www\n017h161.htm

Однако Вальяно отлично знал, что делал. По той статье "Уложения о наказаниях", по которой он должен был предстать перед судом присяжных, ему угрожало три месяца тюрьмы -велико ли дело! Но одновременно с признанием его виновным в контрабанде с него автоматически взыскивались двенадцать миллионов рублей штрафа за контрабанду: точный расчет был уже составлен неумолимым прокурором. Двенадцать миллионов - как раз все вальяновское состояние! Тут должен был помочь великий казуист и крючкотвор Пассовер или никто и ничто уже не поможет... кроме прямого подкупа присяжных, конечно.
Накануне слушания дела Жора с ног сбился, выведывая засекреченный список присяжных заседателей на завтра. Присяжных должно было быть двенадцать, но приятели и маклеры перестарались, и, по добытым сведениям, получился фантастический список в сто фамилий. Однако тончайший нюх, свойственный Жоре, направил его по двум-трем правильным адресам, где разговор состоялся с глазу на глаз, не без пользы для обеих сторон. К вечеру Вальяно выслушал доклад "адъютанта" и чуть воспрянул духом. Но только чуть: два-три присяжных, а судьбу его будут решать двенадцать.
----
Естественно, что Вальяно не пожалел денег на адвоката. Защищать его приехал Пассовер – звезда Санкт-Петербургской адвокатуры. Гонорар составил три тысячи рублей – деньги по тем временам очень большие.
И вот идет заседание суда. Допрос свидетелей по делу прошел спокойно. Защитник, к удивлению обвинения, не задал ни одного вопроса.
Вот уже начал обвинительную речь прокурор.
-Господа судьи, господа присяжные заседатели! Доказана ли вина подсудимого Вальяно в том, что он систематически перевозил на турецких фелюгах контрабанду? Да, доказана!
Речь прокурора длилась три часа и выглядела, как хорошо построенная теорема: а) груз прибывал в адрес Вальяно; б) неоплаченный таможенными сборами груз перегружался на фелюги; в) груз на фелюгах подвозился к подкопу в доме Вальяно. Следовательно, Вальяно – контрабандист. Прокурор запросил для Вальяно три месяца тюремного содержания и конфискацию имущества на сумму 12 миллионов рублей.
Защитник в своем выступлении был необычайно краток. Его речь заняла пять минут.
— Вальяно ввозил товары, не оплаченные таможенными сборами на турецких фелюгах? Да, господин прокурор это блистательно доказал, и я, защитник, опровергать эти факты не собираюсь. Но составляют ли эти действия состав преступления контрабанды? По действующему закону нет. Вальяно должен быть оправдан, так как перевозил груз через таможенную границу именно на турецких фелюгах. А в разъяснении судебного департамента сената дан исчерпывающий перечень всех видов морского транспорта при контрабанде: лодки, баркасы, шлюпки, плоты, даже спасательные пояса и обломки кораблекрушения, даже пустые бочки из-под рома. В этом перечне плоскодонные турецкие фелюги не упоминаются. А разъяснения правительствующего сената распространительному толкованию не подлежат.
Перед тем, как сесть, Пассовер добавил, обращаясь к присяжным поверенным:
-А если вы , господа, — чего я не могу допустить, — Вальяно не оправдаете, приговор все равно будет отменен сенатом, как незаконный и впавший в противоречие с сенатским разъяснением..
-----
В ВАГОНЕ
Разговорная перестрелка
/ Отрывок из рассказа /
— Сосед, сигарочку не угодно ли?
— Merci... Великолепная сигара! Почем такие за десяток?
— Право, не знаю, но думаю, что из дорогих... гаванна ведь! После бутылочки Эль-де-Пердри, которую я только что выпил на вокзале, и после анчоусов не­дурно выкурить такую сигару. Пфф!
— Какая у вас массивная брелока!
— Мда... Триста рубликов-с! Теперь, знаете ли, недурно бы после этой сигары рейнского выпить... Шлос-Иоганнисберга, что ли, номер восемьдесят пять с половиной, десятирублевый... А? Или красного... Из красных я пью Кло-де-Вужо-вье-сек или, пожалуй, Кло-де-Руа-Кортон... Впрочем, если уж пить бургонское, то не иначе как Шамбертен номер тридцать восемь три четверти. Из бургонских оно самое здоровое...
— Извините, пожалуйста, за нескромный вопрос: вы, вероятно, принадлежите к здешним крупным землевладельцам, или вы... банкир?
— Не-ет, какой банкир! Я пакгаузный надзира­тель W-й таможни...
А.П. Чехов Собрание сочинений, т.3 стр.185. М., Художественная литература, 1961.
-------
Похождения таганрогского миллионера-контрабандиста Вальяно попали в поле зрения молодого Чехова. В его раннем рассказе "Тайна ста сорока четырех катастроф, или русский Рокамболь" есть упоминание о нашумевшем в русской и заграничной прессе деле Вальяно. Вот какая история легла в основу этого чеховского рассказа.
В восьмидесятых годах прошлого столетия Таганрог бойко торговал с заморскими странами. Вывозилась главным образом пшеница, ввозились вина, шелка, кофе в зернах, прованское масло.
В долгий период навигации таможенным чиновникам некогда было вздохнуть: то и дело приходилось спешно плыть в баркасе на рейд, за двадцать верст от берега, на глубокую воду, где только что бросил якорь заграничный пароход, и проверять, считать, мерить и взвешивать драгоценный груз, начислять пошлины и сборы...
Частенько чиновники, услышав призывный гудок парохода, встречали в порту скромного молодого человека с черными усиками и изящной курчавившейся бородкой. Молодой человек угодливо раскланивался, снимая за несколько шагов соломенную шляпу-панаму, и любезно откликался на любую речь: французскую, итальянскую, греческую, турецкую. Это был Вальяно, портовый маклер, рыскающий с утра до вечера по накаленным от летнего жара плитам набережной в поисках покупателя, товара и продавца - все равно! - лишь бы заработать "комиссию".
Потом, как-то вдруг, неожиданно и загадочно, Вальяно превра

— Да, я получил миллион. Значит, так дорого ценятся мои слова! А теперь посчитаем, сколько же стоят слова прокурора.
Тут Пассовер заговорил ласковой скороговорочкой, как добрый учитель, задающий нарочито легкую задачу, и все вновь увидели, что у пюпитра и в самом деле лишь небольшого роста пожилой человек, кажется, очень добродушный, — и вздохнули свободно.
— В год прокурор получает три тысячи шестьсот рублей, — высчитывал вслух «добродушный» адвокат, — в месяц – триста, стало быть, в день, в том числе и сегодняшний день, — рублей десять. Произносил прокурор свою речь сегодня три часа, сказал за свои десять рублей сорок тысяч слов – сколько же стоит слово прокурора? – Пассовер вытянулся и крикнул:
— Грош цена слову прокурора!
Званцев, «Дело Вальяно»
-------------
Но Вальяно был контрабандистом особого рода: он ввозил запрещенные товары целыми пароходами вовсе не для того, чтобы их продать, обойдя запрет, а для того, чтобы потопить на самом законном основании.
Существовало таможенное правило: после того как чиновники проверят груз и исчислят пошлину, грузовладелец был вправе или, оплатив пошлину, забрать с парохода товар, или же, отказавшись от оплаты, потопить весь груз на рейде. Акт о потоплении груза подшивался к: делу, и пароход, погудев на прощание, уходил в обратный рейс.
Каждый раз, когда хлопотливые таможенные чиновники, проверив груз, адресованный Вальяно, объявляли ему сумму пошлин и сборов, Вальяно неизменно заявлял об отказе выкупать груз.
- Топить?-деловито спрашивал ко всему готовый капитан.
- Топите, - равнодушно отвечал Вальяно. Тотчас заполнялся "бланк отказа грузовладельца от принятия груза". А ночью производилось потопление. Ночью, а не днем: в благоразумно составленной инструкции топить в море ценные грузы рекомендовалось "затемно, дабы местные рыбаки не покусились на потопляемые товары".
Надо ли пояснять, что в действительности никакого потопления не было и что, сэкономив на каждом пароходе тридцать-сорок тысяч рублей пошлины, Вальяно уделял две-три тысячи загребущим таможенным, а груз извлекал не со дна Азовского моря, но получал сполна с борта парохода!
У Вальяно была зафрахтована целая флотилия турецких фелюг - плоскодонных вместительных лодок, незаменимых на этот случай. По ночам бесшумно скользили они по морской глади с рейда, а потом - по мелководью в тихую заводь, где глубоко сидящему судну не пройти, как раз к тому месту у берега, откуда начинался подкоп - туннель, ведущий в гулкие подвалы особняка Вальяно на Приморской улице.
Товар в подвалах не залеживался: оборотистый негоциант сбывал его с прибылью оптом местным крупным бакалейщикам Кулакову, Лысикову, Кумани... От каждого "потопления" Вальяно опускал в карман полсотни тысяч рублей. Далеко ли было от нищеты до двенадцатимиллионного капитала, скопленного им к моменту разразившейся катастрофы?
В Таганрог прибыл новый прокурор окружного суда, снедаемый жаждой быстрой, головокружительной карьеры. Очень скоро прокурор узнал все подробности о самом богатом таганрогском купце и о том, как он разбогател. Для этого прокурору вовсе не требовались особые таланты: любой мальчишка в городе отлично знал всю историю ночных потоплении и с закрытыми глазами мог указать место на берегу, где начинается подкоп в дом Вальяно. Летом, отправляясь на рыбную ловлю, загорелые полуголые сорванцы звонко перекликались:
- Ванька, сыпь до вальяновского подкопа!
Не заботился об особой конспирации и сам Вальяно: кто из купленного и перекупленного местного начальства подымет на него руку? Руку, которая столько раз протягивалась к его руке за "барашком в бумажке"?
А тут явился прокурор, неподкупный, как статуя Командора. Неподкупность его, как вскоре убедился Вальяно, была самого зловредного свойства. Не из бескорыстия и равнодушия к благам земным решительно отклонил прокурор разговор о "займе на ремонт дома", затеянный посланцем Вальяно. его адъютантом и телохранителем Жорой Скарамангой, а из расчетливой надежды "громким процессом" быстро добиться служебного преуспевания.
- Не берет?-задумчиво спросил Вальяно у смущенного Жоры.
- Не берет, капитане,-вздохнул Жора.
Вальяно выругался по-курдски и с силой дернул свою черную курчавую бородку. Дело "о контрабандном привозе на турецких фелюгах заграничных товаров купцом Вальяно" двигалось с необычайной для тех времен быстротой. Страстное честолюбие прокурора опрокидывало все препятствия. Уже заговорили столичные газеты о "таганрогской панаме", уже были допрошены с десяток матросов и рыбаков, перевозивших контрабанду, уже пришлось припертому к стене очными ставками Вальяно признать всю фелюжную эпопею, уже наложен был впредь до суда арест на товары, текущие счета и даже на самый особняк Вальяно. Наступил день суда... Приехал и остановился в лучшем номере гостиницы выписанный Вальяно из Петербурга известный адвокат Александр Яковлевич Пассовер.
В судейских кругах города удивлялись выбору Вальяно. Пассовер? Почему, собственно, Пассовер? Среди столичных уголовных защитников гремели Андреевский, Спасович, начинал свой блистательный взлет Плевако. Да, конечно, присяжный поверенный Пассовер пользовался широкой известностью, но как специалист по гражданским искам, а вовсе не как уголовный защитник! Почему же именно Пассовер приглашен участвовать в этом уголовном деле по обвинению в контрабанде?!
Однако Вальяно отлично знал, что делал. По той статье "Уложения о наказаниях", по которой он должен был предстать перед судом присяжных, ему угрожало три месяца тюрьмы -велико ли дело! Но одновременно с признанием его виновным в контрабанде с него автоматически �

---------------
Контрабандист
Восьмидесятые годы прошлого столетия… В Таганроге возбуждено дело против некоего Вальяно – молодого контрабандиста. Ему грозят три месяца тюрьмы и штраф за контрабанду – двенадцать миллионов рублей – все его состояние.
Вот уже начал обвинительную речь прокурор.
— Господа судьи, господа присяжные заседатели, — заметно волнуясь, сказал он, — доказано ли, что подсудимый Вальяно систематически перевозил на турецких фелюгах ценную контрабанду? Да, доказано!
В дальнейшем прокурор исчерпывающе обосновал этот решающий тезис обвинения. Надо было отдать ему справедливость – его трехчасовая речь выглядела как хорошо построенная теорема: а) груз прибывал в адрес Вальяно; б) не оплаченный сборами груз перегружали на фелюги; в) груз на фелюгах подвозился к подкопу в дом Вальяно. Значит, Вальяно – контрабандист. Теорема доказана, садитесь, подсудимый, на три месяца в тюрьму и выкладывайте на стол двенадцать миллионов рублей. Присяжные внимательно и с явным сочувствием слушали обвинителя. А трое подкупленных являли вид неподкупности. Зритель, напрактиковавшийся в предугадывании решений присяжных, мог бы на этот раз не слишком напрягать свой талант: будущий обвинительный вердикт был написан на посуровевших лицах заседателей.
— Слово предоставляется защитнику подсудимого Вальяно, господину Пассоверу!
Председатель с опаской покосился на «этого выжившего из ума старичка»: может быть, на этот раз он смолчит?
Но нет! Пассовер поднялся, едва видимый за высоким пюпитром. Фалдочки фрака смешно свисали с его чересчур низкой талии.
У «старичка» неожиданно оказался звучный, как у певца, поставленный голос, сразу заставляющий слушателей насторожиться. Впрочем, по сравнению с прокурором защитник был необычайно краток. Говорил он минут пять-шесть, не больше:
— Вальяно вывозил товары, не оплаченные сборами, на турецких фелюгах? Да, господин прокурор это блистательно доказал, и я, защитник, опровергать эти действия подсудимого не собираюсь. Но составляют ли эти действия преступление контрабанды, вот в чем вопрос, господа судьи и господа присяжные!
Тут Пассовер сделал чисто сценическую паузу «торможения», и все, затаив дыхание, замерли. Прокурор заметно побледнел. Пассовер поднял глаза к потолку и, точно читая на пыльной лепке ему одному видимые письмена, процитировал наизусть разъяснение судебного департамента сената с исчерпывающим перечислением всех видов морской контрабанды: лодки, баркасы, плоты, шлюпки, яхты, спасательные катера.
Упоминались в качестве средств перевозки даже спасательные пояса и обломки кораблекрушения, даже пустые бочки из-под рома, но о турецких плоскодонных фелюгах не упоминалось.
— Между тем, господа судьи и господа присяжные, — с вежливым вздохом по адресу обомлевшего прокурора сказал затем Пассовер, — вам хорошо известно, что разъяснения правительствующего сената носят исчерпывающий характер, да, именно исчерпывающий характер и распространительному характеру не подлежат. А потому…
Он чуть-чуть повысил голос.
— … поскольку подсудимый Вальяно перевозил свои грузы, на чем особенно настаивал господин прокурор, именно на турецких фелюгах, а не в бочках из-под рома, например, в его действиях нет, с точки зрения разъяснения сената, признаков преступления морской контрабанды, и он подлежит оправданию.
Перед тем, как сесть, Пассовер в наступившей тишине добавил совсем смиренно:
— А если бы вы, господа, — чего я не могу допустить – его не оправдали, ваш приговор все равно будет отменен сенатом, как незаконный и впавший в противоречие с сенатским разъяснением.
— Вам угодно реплику? – спросил прокурора ошеломленный председатель (он чертовски прав, как я мог забыть это разъяснение?!).
Бледное лицо прокурора залилось краской. Он вскочил и почти закричал дрожащим голосом:
— Вальяно – контрабандист! Если бы он им не был, он не мог бы заплатить своему защитнику миллион рублей за защиту!
В зале ахнули! Миллион рублей? Неслыханная цифра! Пятьдесят тысяч за уголовную защиту считалось огромным, рекордным гонораром, но миллион… Никто никогда не слыхивал о подобном куше. Миллион рублей! Эта цифра оглушила, загипнотизировала весь зал. Председатель суда, уже готовивший в уме «краткое напутственное резюме» присяжным о неизбежности и даже, так сказать, «неотвратимости» оправдания, вдруг заколебался. Его малоподвижное воображение было захвачено волнующим словом «миллион». «Интересно, если золотом, сколько это будет пудов? Ах, каналья!..»
— Теперь адвокату крышка, — свистящим шепотом сказал соседу сидевший в первом ряду отставной генерал с багровым лицом.
Но видавший виды адвокат держался бодро. Он еще не признал себя побежденным, он уже снова у пюпитра. Позвольте, но что он говорит?
—… Тут прокурор заявил, что я получил за свою защиту миллион рублей, — раздался звонкий и молодой голос адвоката. – По этому поводу я должен сказать…
И – снова пауза. Черт возьми, можно ли так играть на нервах!
— …я должен сказать, что это – сущая правда. Я действительно получил за свою защиту миллион рублей.
В зале пронесся вздох. Многим показалось – они потом клялись в этом друг другу, — что маленький, сухонький старичок, стоявший у пюпитра, вдруг стал расти, расти, и седая голова его с жиденькой бороденкой уже упиралась в потолок. И не голос, а звериный рык потрясал своды судебного зала:
— Да, я получил миллион. Значит, так дорого ценятся мои слова! А теперь посчитаем, сколько же стоят слова прокурора.
Тут Пассовер заговорил ласковой скороговорочкой, как добрый учитель, задающий нарочито легкую задачу, и все вновь увидели, что у пюпитра и в самом деле лишь небольшого роста пожилой человек, кажетс�

--------------
В то время Таганрог был город жирный. С одной стороны, вывоз прекрасной пшеницы, а с другой стороны—ввоз контрабанды огромных размеров, организованный Вальяно, греческим купцом, прямо через таможню, при участии таможенных властей.
--------------
Однажды из разбившегося в порту ящика, прибывшего в числе грузов на имя вальяно, на землю посыпались папиросы и из их порванных мундшуков вылезли сторублевки. Оказалось, что вальяно уже давно таким образом получал и сбывал фальшивые деньги.
--------------
Новому делу, однако, не суждено было начаться. Не нашлось свидетелей. К тому же, как говорили, бывший разоблачитель вальяно, таганрогский прокурор, как раз в те дни был страшно занят, приступив к постройке собственного двухэтажного особняка на одной из главных улиц города.
--------------
Эпилог.
Конец "великого комбинатора" был бесславен. Он умер, отравившись осетриной. Унаследовал его огромное состояние брошенный им еще в юности сын коста - мелкий торговец губками в афинах. Он тотчас прибыл в таганрог и принял нежданно свалившееся наследство. Более трудной для него оказалась другая задача: похоронить отца на земле предков. Грузчики в греческом порту наотрез отказались выгружать гроб менее чем за миллион драхм. Сын был достоин отца по невероятной скупости и твердо решил не тратить денег зря. Приказав капитану парохода отойти подальше в море, он собственноручно сбросил цинковый гроб с телом отца в воду.
--------------
Таганрогская таможня теперь имеет собственный музей. Он был открыт к профессиональному празднику защитников экономических рубежей России. Один из самых интересных экспонатов - Указ императрицы Екатерины II, в соответствии с которым таможня была переведена из Темерника в Таганрог.
Произошло это в мае 1776 года. Есть в музее экспонаты, иллюстрирующие наиболее захватывающие сюжеты из жизни дореволюционной таможенной службы. В частности, отдельная часть экспозиции рассказывает о знаменитом местном контрабандисте Вальяно, который умудрялся незаконно провозить денежные купюры в папиросах. Есть в музее и материалы, рассказывающие о старшем брате Антона Павловича Чехова Александре, который работал в таганрогской таможне начальником привозного стола, а при случае - и переводчиком.
Сергей Вахонин
Таганрог
--------------

Современные потомки Ибелинов
Члены семьи Vagliano (в русскоязычных документах — «Вальяно») из Керамис стали известны в 19 веке как богатейшие судовладельцы и фактические основатели греческого торгового флота (особенно отличились братья Панагис, Маринос и Андреас Вальяно). Панагис Вальяно до сих пор почитается в Греции как великий меценат (в частности, он с братьями спонсировал строительство Афинской Национальной библиотеки, носящей их имя). Семья Вальяно имела серьезные торговые интересы в России, а Маринос (под именем Марка Вальяно) стал героем известной истории о контрабанде, описанной у А. П. Чехова (имеется в виду рассказ «Тайна ста сорока четырех катастроф, или русский Рокамболь»).
---------------
Контрабандист
Восьмидесятые годы прошлого столетия… В Таганроге возбуждено дело против некоего Вальяно – молодого контрабандиста. Ему грозят три месяца тюрьмы и штраф за контрабанду – двенадцать миллионов рублей – все его состояние.
Вот уже начал обвинительную речь прокурор.
— Господа судьи, господа присяжные заседатели, — заметно волнуясь, сказал он, — доказано ли, что подсудимый Вальяно систематически перевозил на турецких фелюгах ценную контрабанду? Да, доказано!
В дальнейшем прокурор исчерпывающе обосновал этот решающий тезис обвинения. Надо было отдать ему справедливость – его трехчасовая речь выглядела как хорошо построенная теорема: а) груз прибывал в адрес Вальяно; б) не оплаченный сборами груз перегружали на фелюги; в) груз на фелюгах подвозился к подкопу в дом Вальяно. Значит, Вальяно – контрабандист. Теорема доказана, садитесь, подсудимый, на три месяца в тюрьму и выкладывайте на стол двенадцать миллионов рублей. Присяжные внимательно и с явным сочувствием слушали обвинителя. А трое подкупленных являли вид неподкупности. Зритель, напрактиковавшийся в предугадывании решений присяжных, мог бы на этот раз не слишком напрягать свой талант: будущий обвинительный вердикт был написан на посуровевших лицах заседателей.
— Слово предоставляется защитнику подсудимого Вальяно, господину Пассоверу!
Председатель с опаской покосился на «этого выжившего из ума старичка»: может быть, на этот раз он смолчит?
Но нет! Пассовер поднялся, едва видимый за высоким пюпитром. Фалдочки фрака смешно свисали с его чересчур низкой талии.
У «старичка» неожиданно оказался звучный, как у певца, поставленный голос, сразу заставляющий слушателей насторожиться. Впрочем, по сравнению с прокурором защитник был необычайно краток. Говорил он минут пять-шесть, не больше:
— Вальяно вывозил товары, не оплаченные сборами, на турецких фелюгах? Да, господин прокурор это блистательно доказал, и я, защитник, опровергать эти действия подсудимого не собираюсь. Но составляют ли эти действия преступление контрабанды, вот в чем вопрос, господа судьи и господа присяжные!
Тут Пассовер сделал чисто сценическую паузу «торможения», и все, затаив дыхание, замерли. Прокурор заметно побледнел. Пассовер поднял глаза к потолку и, точно читая на пыльной лепке ему одному видимые письмена, процитировал наизусть разъяснение судебного департамента сената с исчерпывающим перечислением всех видов морской контрабанды: лодки, баркасы, плоты, шлюпки, яхты, спасательные катера.
Упоминались в качестве средств перевозки даже спасательные пояса и обломки кораблекрушения, даже пустые бочки из-под рома, но о турецких плоскодонных фелюгах не

Дело Вальяно. Подробности в комментариях.

Дело Вальяно. Или. Закон порождающий беззаконие. Или. Как законодатели и законоисполнители разрушали Российскую империю.
---------
"Вытянувшись, Пассовер крикнул:
- Грош цена слову прокурора!"
----------
Чехов.

Сто сорок пять адвокатов в Таганрог. — В Таганроге начинался судебный
процесс по делу М. Вальяно, обвинявшегося в контрабанде и таможенных махинациях.

Что касается авантюрного дела М. Вальяно, таганрогского контрабандиста-миллионера, то оно

началось еще в 1881 г. («Московский листок», 1881, 24 декабря). Фраза «Вальяно
выпущен из тюрьмы...» (глава III «Рокамболя») соответствует газетному сообщению: «Виновник
таможенных недоразумений, купец Вальяно, успел и свободу себе исходатайствовать, и тюрьму покинуть, и залог
за себя внести. Правда — залог в миллион, но что значит миллион, если его состояние — 50 миллионов. Нечего и
думать, конечно, о том, чтобы дело это дошло когда-нибудь до
разбирательства» («Московский листок», 1882, № 38, 8 февраля). Никаких сообщений о деле
Вальяно в газетах 1884 г., естественно, уже не появлялось.

-----------
Вальяно
Гавлин Н. Дело таганрогской таможни // Независимая газета. - 1999. - 2 февр. - с.16.
Гаврюшкин О. Белые пятна в истории Таганрога // Таганрогская правда. - 1997. - 14 февр. - c.6; 21 февр. - c.6.
Званцев С. Дело Вальяно: Рассказ // Званцев С. Миллионное наследство: Рассказы о Таганроге. - Ростов-н /Д.: Кн. изд-во, 1965. - c.29-46.
Ключников А. Главный преступник Российской империи // Аргументы и факты на Дону. - 1999. - N 20. - с.3.
Немиров Ю. Дело Вальяно // Молот. - 1991. - 2 февр. - с.5.
Седой А. Недавнее прошлое Азовского побережья // Дар. - 1997. - N 7. - с.14-15.
Филевский П. История города Таганрога. - Таганрог: Сфинкс, 1996. - с.245.
--------------

Сергей Званцев - Александр Исаакович Шамкович

Фельетонист с чеховским пером

Есть мнение, что газета живет один день (правда, еще и - столетия, в чем можно убедиться, посетив Государственный
архив Ростовской области и хранилище ДГПБ), но фельетоны, и раньше, и сегодня читаемые в
первую очередь, могут прожить более длинную жизнь, чем само издание, благодаря
таланту их авторов. Таким автором и был Александр Исаакович Шамкович, известный
как писатель-сатирик Сергей Званцев, со дня рождения которого второго ноября 2003 года
исполнилось 110 лет.
А кем еще, как не писателем-юмористом, мог стать человек, чей отец, в будущем - врач и известный
таганрогский общественный деятель, сидел в гимназии за одной
партой с самим Чеховым?! Стиль Антоши Чехонте явно чувствуется в
рассказах писателя, посвященных его родине - Таганрогу. Именно он
первым написал о "Деле Вальяно". Этот знаменитый таганрогский негоциант-контрабандист
сумел избежать законного наказания благодаря крючкотвору-адвокату, доказавшего отсутствие в
соответствующих Уложениях упоминания турецких фелюг в качестве средства для перевоза контрабанды. А ведь именно
на них хитрый грек и переправлял якобы потопленный накануне товар со своего судна
на берег. "Дело Вальяно" - это рассказ из цикла "Таганрогские были". Собирая материал для него,
Александр Исаакович описывал еще здравствовавших в те времена прототипов рассказов
великого писателя, и его цикл необыкновенно ценен и с этой точки зрения.
------------
Сопоставление «романа» Чехова с русской прессой 1881—1882 гг. с очевидностью свидетельствует,
что он написан не позднее декабря 1882 г.

Появиться в печати «роман» не мог, поскольку еще 14 августа 1882 г. последовало распоряжение
министра внутренних дел «о непечатании статей агитационного характера против Министерства путей
сообщения по поводу несчастных случаев на железных дорогах. Распоряжение это «было объявлено
редакторам бесцензурных периодических изданий за подписками» (Архив Московского цензурного
комитета. ЦГАМ, ф. 31, оп. 3, ед. хр. 2173, л. 178).
--------------
«Знамение»
Великому русскому адвокату Ф.Н. Плевако приписывают частое использование религиозного настроя присяжных заседателей в интересах клиентов. Однажды он, выступая в провинциальном окружном суде, договорился со звонарем местной церкви, что тот начнет благовест к обедне с особой точностью.
Речь знаменитого адвоката продолжалось несколько часов, и в конце Ф. Н. Плевако воскликнул: Если мой подзащитный невиновен, Господь даст о том знамение!
И тут зазвонили колокола. Присяжные заседатели перекрестились. Совещание длилось несколько минут, и старшина объявил оправдательный вердикт.
--------------
...в 1896 в этом храме у гроба своего отца, Марка Афанасьевича Вальяно, главного действующего лица на весь мир нашумевшего "Дела Вальяно", стояли его сыновья.
--------------
После присоединения Крыма Россия выходит к Черному морю. Таганрог как крепость теряет свое значение. В 1783 г. основан Севастополь, в который перебазируется морской военный флот. Таганрог переходит на гражданское управление, которое сосредотачивается в руках городского головы и гражданского старосты. Из руководства того времени обычно называют городского голову Ставро Григорьевича Вальяно , способствовавшего также становлению таганрогского театра.
--------------
Крупнейшими представителями греческих предпринимательских кругов в Таганроге в начале 60-х годов прошлого века являлись Родоканаки, Вальяно, Канари, Микрулаки, Скараманга, Мариолаки, Ласкараки. Эти торговцы имели свои конторы не только в Таганроге, но и в Ростове.
--------------
В то время Таганрог был город жирный. С одной стороны, вывоз прекрасной пшеницы, а с другой стороны—ввоз контрабанды огромных размеров, организованный Вальяно, греческим купцом, прямо через таможню, при участии таможенных властей.
--------------
Однажды из разбившегося в порту ящика, прибывшего в числе грузов на имя вальяно, на землю пос