|
Наверх
Войти на
сайт
Регистрация на
сайте
Зарегистрироваться
На сайте недоступна
регистрация через Google
регистрация через Google
В пожилом возрасте тоже делают "это"...
...И это - здорово!
Просто об этом не очень принято говорить (но почитать-то - можно).
Деликатно - об интимной жизни в возрасте золотой осени.
Андрей, 89 - 26 марта 2010 01:39
Все
"Давно хотел написать пост
о Горчеве,да как-то не
складывалось.Есть такой
Питерский писатель-кто не
знает.Наверное,сейчас это
такая же яркая примета
Питера,как "Зенит-чемпион",
чижик-пыжик,медный
всадник,Шнур и юридический
факультет в Универе,где
преподавал президент
Медвепутин.Но это теперь.А
узнал я о Горчеве много
раньше,лет семь-восемь
назад.Мой лучший друг
Серёга ушёл от жены,но,как
говорится,расстались
друзьями.Он стал жить с
девчонкой в Автово,а она
сошлась с неким
Горчевым."Чё за Горчев
такой?"-спрашиваю Серёгу.-
Да писатель,рассказы
смешные пишет.-Печатают?-
Да нет,в инете.Хорошие,
кстати.Хочешь почитать?-Да
не буду я,Серёга,всякую
хуйню читать.Кто нынче не
писатель?Все,блядь,
писатели!-Ну,как знаешь!..Два
года я слышал о Горчеве
чуть ли не каждый
день:Горчев поругался с
Катькой,Горчев запил,Горчев
издал книгу..Имя звучало так
часто,что я стал подъёбывать
Серёгу:Ну что ты страдаешь,
как Горчев!Пиши книги,как
Горчев!Ну что ты вялый
сегодня?Горчев,одно слово!..
Потом я уехал в Москву,и
стало не до Горчева.И вот
пару лет назад один мой
товарищ даёт мне книгу:-
Бери!Оборжёшься!Супер!..Я
пробежал пару страниц и не
смог оторваться.На обложке
стояло полузабытое имя-
Дмитрий Горчев.Я смеялся до
колик,порой-задумывался,
иногда недоумённо пожимал
плечами,а в иных местах аж
поёживался от
восторга.Передо мной
вставал знакомый до боли
мир-мир Питерских
коммуналок,где живёт два
миллиона человек,
бесконечных проходных
дворов,Коломенских
алкашей,пятиугольных кривых
комнат,где в голову порой
лезет такая хуйня,что даже и
Горчеву не снилась.А может
и снилась.Я не знаю...Мир
этот-наш,Питерский.Не
лощёный,не парадный,не
гламурный.Лирический герой
Горчева-внучатый племянник
чудаков Хармса и
двоюродный брат
персонажей Довлатова.Он
грязен,помят,ругается матом,
дерётся,пьёт,ебётся,а не
занимается сексом-да,всё
так.Но он как никто чуток к
любой лжи и фальши,
религиозному мракобесию,к
несправедливости и
бездушности государственной
машины.Он не бежит от
неё.И даже не всегда смеётся
над ней.Чаще всего она ему
просто похуй.Потому что
звёздное небо над головой и
нравственный закон внутри-
не пустой звук для него.И
чтение Горчева-лучшая
прививка от постоянной и
целенаправленной промывки
мозгов,от превращения
человека,даже самого
маленького,самого простого-в
колёсики и винтики..Спасибо
ему за это."
Светлая память...
Добавить комментарий
Комментарии: 9
в питере бываю 2 раза в год. после прочтения поста так затосковала за питером и за неизвестным мне ,пока, димой... найду, почитаю. (...до" деревни старой" сегодня не доеду, на крестовском острове выйду погулять :сосенки, иголочки, снега сахарочек,питерского неба пасмурная гладь...). ассоциация с николаем рязановым -известным питерским музыкантом, сгинувшим безвестно. это его розенбаум называл николай хризантемович,хиросимович, недвораевич.(
[FONT=Impact]ДМИТРИЙ ГОРЧЕВ.[/FONT] ВРЕМЯ.
Одна девушка рассказывала, как на улице подошла к ней культурная старушка и спросила, который час. Девушка, как это ныне водится, полезла в сумочку, достала мобильный телефон и сообщила старушке время. «Но мне не нужно время из телефона! – воскликнула капризная старушка. – Мне нужно время из часов!» И старушка эта кое-что таки понимала про время. То время, которое мы все почти сейчас носим с собой и держим в доме – оно вырабатывается при помощи суетливых электронов, про которые точно известно только то, что они всегда находятся не там, где им положено. И в результате получается совершенно несусветная дичь: только что вроде бы было без четверти, но посмотришь через пятнадцать минут – а там уже наступило завтра. Такие приборы годятся только на то, чтобы узнавать по ним на сколько ты уже опоздал. Ну или о том, что всё равно уже никуда не успел. Человек, пытающийся жить по такому времени, обычно носится как угорелый, глаза его бегают, язык его сух и дыхание поверхностно. И жизнь свою он заканчивает как-нибудь нелепо: в автомобильной пробке или в очереди на излечение от простатита. Настоящее же время делается совсем не так. Оно не скачет, как полкило блох – оно вообще предпочитает никуда не двигаться. Время вообще очень похоже на туман: если сверху ветер носит его клочьями, то в низинах оно лежит неподвижно. Помните, в доме у бабушки обязательно был такой механизм для производства медленного-медленного времени: чтобы оно хоть немного двигалось вперёд, нужна была тяжёлая-претяжёлая гиря на каторжной цепи, которую каждое утро нужно было возвращать на место. И было долгое-долгое утро, и нескончаемый день, и бесконечный вечер. И ничего вокруг этого механизма никогда не менялось и висели вокруг него всё те же портреты в синих рамках: бабушка в подвенечном платье рядом с мужчиной, похожим на артиста из кинофильма «Трактористы»; давно всеми забытые родственники, испуганные наши родители, вытаращившие глаза из-за треснувшего стекла, за которым располагается уже вообще совершеннейшая древность. И кровать с уложенными горкой подушками, на которой строжайше запрещено валяться днём, и термос времён советско-китайской дружбы с завёрнутой в шоколадную фольгу пробкой, и муха, лениво и неутомимо бьётся жестяной своей головой об оконное стекло. А если зайти в пустой дом в заброшенной деревне, в нём обязательно найдутся сломанные ходики. Это значит, что всё: время кончилось и наступила, ясное дело, вечность. Но не для нас: у нас в кармане пищит, в ухе звенит и в голове тикает. Типа жизнь у нас.
Одна девушка рассказывала, как на улице подошла к ней культурная старушка и спросила, который час. Девушка, как это ныне водится, полезла в сумочку, достала мобильный телефон и сообщила старушке время. «Но мне не нужно время из телефона! – воскликнула капризная старушка. – Мне нужно время из часов!» И старушка эта кое-что таки понимала про время. То время, которое мы все почти сейчас носим с собой и держим в доме – оно вырабатывается при помощи суетливых электронов, про которые точно известно только то, что они всегда находятся не там, где им положено. И в результате получается совершенно несусветная дичь: только что вроде бы было без четверти, но посмотришь через пятнадцать минут – а там уже наступило завтра. Такие приборы годятся только на то, чтобы узнавать по ним на сколько ты уже опоздал. Ну или о том, что всё равно уже никуда не успел. Человек, пытающийся жить по такому времени, обычно носится как угорелый, глаза его бегают, язык его сух и дыхание поверхностно. И жизнь свою он заканчивает как-нибудь нелепо: в автомобильной пробке или в очереди на излечение от простатита. Настоящее же время делается совсем не так. Оно не скачет, как полкило блох – оно вообще предпочитает никуда не двигаться. Время вообще очень похоже на туман: если сверху ветер носит его клочьями, то в низинах оно лежит неподвижно. Помните, в доме у бабушки обязательно был такой механизм для производства медленного-медленного времени: чтобы оно хоть немного двигалось вперёд, нужна была тяжёлая-претяжёлая гиря на каторжной цепи, которую каждое утро нужно было возвращать на место. И было долгое-долгое утро, и нескончаемый день, и бесконечный вечер. И ничего вокруг этого механизма никогда не менялось и висели вокруг него всё те же портреты в синих рамках: бабушка в подвенечном платье рядом с мужчиной, похожим на артиста из кинофильма «Трактористы»; давно всеми забытые родственники, испуганные наши родители, вытаращившие глаза из-за треснувшего стекла, за которым располагается уже вообще совершеннейшая древность. И кровать с уложенными горкой подушками, на которой строжайше запрещено валяться днём, и термос времён советско-китайской дружбы с завёрнутой в шоколадную фольгу пробкой, и муха, лениво и неутомимо бьётся жестяной своей головой об оконное стекло. А если зайти в пустой дом в заброшенной деревне, в нём обязательно найдутся сломанные ходики. Это значит, что всё: время кончилось и наступила, ясное дело, вечность. Но не для нас: у нас в кармане пищит, в ухе звенит и в голове тикает. Типа жизнь у нас.
